Социолог Ольга Крыштановская, изучающая элиту (точнее, то, что метафорически называется «элитой») изнутри, то есть став членом партии «Единая Россия», предположила, что Татьяна Дьяченко-Юмашева своим блогом зондирует почву для создания либеральной партии – под Дмитрия Медведева. «Существует либеральный электорат, у которого нет своей партии. Этот вакуум непременно должен быть заполнен», – сказала Крыштановская в интервью радио «Свобода». И хотя дочь первого президента России через своего представителя сообщила, что планов создания партии у нее нет, осадок остался.

Как остался он после новой волны попыток реанимации подугасшего проекта партии «Правое дело», в единоличные лидеры которой сватают то друга детей Павла Астахова, то друга президента Игоря Юргенса.

Не хватает партии-то. Нет полного представительства всех социальных и мировоззренческих групп российского населения в парламентах разных уровней – об этом даже президент сказал на минувшем Госсовете.

Нет инструмента выражения взглядов 20% наиболее активной и образованной части населения – потенциального электората потенциальной праволиберальной партии.

Такая партия была. Только ее отчасти искусственно уничтожили. Называлась СПС. Теперь, с учетом усложнившейся политической ситуации, начались разговоры о реанимации партии «старого типа». Стоило гробить проект? Или просто погорячились в пылу политической борьбы перед парламентскими выборами 2007 года, назвав все еще находившуюся в рабочем состоянии структуру «партией олигархического реванша»? Забыли ведь сейчас искрометную речь Владимира Путина в Лужниках, которая немедленно была маркирована как «Триумф Вовы»: мол, выйдут на улицы сторонники реванша, натренированные своими иностранными инструкторами, и опять ограбят народ. Анатолий Чубайс тогда сказал: «Как хорошо, что этого не слышат Ельцин, Собчак, Маневич…». То есть те покойные политические деятели ярко выраженного демократического толка, которые выводили нынешнего «нацлидера», как пелось в советской песне, «в люди, в мастера».

О реанимации графы «Против всех» в избирательных бюллетенях – безусловно вынужденной, несомненно спровоцированной испугом, разумеется, преследующей своей целью выпуск пара, – заговорил губернатор Калининградской области Георгий Боос. На территории, за которую он отвечает, наиболее четко артикулированным образом, в полном соответствии с марксистской теорией революционной борьбы, экономические (а если быть точным – бытовые) требования обвально и неожиданно переросли в политические.

Если у вас нет политики в тех местах, которые предназначены для нее институционально – парламентах, выборах и проч., она, как крем из трубочки, вылезает в принципиально иных дырах. Как правило, на улицах.

Вряд ли инициатива Бооса будет поддержана. Сейчас. Но потом ведь все равно придется восстанавливать прежние скромные элементы демократии, которая бывает, согласно теории, только одна – никакая не «суверенная», а демократия налогоплательщика: в обмен на государственные услуги и соблюдение правил игры граждане платят налоги. Поскольку сегодня госуслуги либо поставляются в негодном качестве, либо вообще не поставляются, а правила игры выстраиваются и в экономике, и в политике под тех, кто проявил максимальную степень лояльности, граждане проявляют законное недовольство. И это уже не отдельные эксцессы.

Из той же оперы – собирающая все больше сторонников борьба в стилистике советских диссидентов за соблюдение 31-й статьи Конституции, гарантирующей право собраний и митингов. Совершенно очевидно, что действие, реальное, а не фиктивное, этой статьи Основного закона, которая может применяться непосредственно, без дополнительных костылей в виде несовершенного закона и репрессивных подзаконных актов, должно быть восстановлено. Об этом сигнализируют акции гражданского неповиновения.

Значит, пора восстанавливать демократию. Не почему-нибудь – не по указке вашингтонского обкома или ради того, чтобы обидеть кого-то в главном управлении внутренней политики администрации главы государства. Не корысти ради и не «волею пославшей мя жены». Просто демократия практична, выгодна, удобна для самой власти.

Правильно сказал президент: мы живем в сложном обществе. Сложным обществом невозможно управлять из одного или нескольких центров. Это выше человеческих сил. Это называется «пагубная самонадеянность».

Советский Госплан провалился не потому, что он был плох, а потому, что порочной оказалась уверенность в том, что все можно спланировать и посчитать. Госплан невозможен в экономике. Она сложнее самых тонких и математизированных представлений о ней. Но он немыслим и в политике. Существуют хорошо описанные еще фон Хайеком «пределы управления, опирающегося на фактические знания». Политика сложнее и жестче, чем это представляется даже самым циничным и изощренным умам, работающим под прикрытием голубых номенклатурных елей.

Для управления сложными системами и существуют механизмы саморегуляции. В экономике такой механизм называется «рынком». В политике – «демократией».

Закручивание гаек не означает увеличения степеней управляемости. Наоборот, резьба срывается, система становится все более разбалансированной.

Управляемость превращается в иллюзию управляемости, как в поздние советские годы: дергаешь за рычаги, а машина не заводится, лупишь кулаком по столу на совещаниях, а команды не проходят.

Политический Госплан уже не работает. Хотя он сам уверен в обратном.

Статья опубликована на сайте Газета.Ru

Андрей Колесников

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter