В 2010 году Госсекретарь США Хиллари Клинтон обнародовала концепцию "Нового Шелкового пути". Сегодня эта концепция лидирует среди других инициатив США в Центральной Азии.
Что особенного в концепции, которая уже два года является ведущей в риторике США относительно политики в Центральной Азии?
"Новый Шелковый путь" — это не стратегия в полном смысле слова, скорее это виденье.
Виденье того, как неплохо было бы сформировать Центральную Азию, чтобы всем было хорошо.
Поскольку данная концепция не содержит четкого плана, она легко подстраивается под постоянно меняющиеся условия ЦАР.
"Новый Шелковый путь" предполагает превращение Афганистана в своего рода узел между Южной и Центральной Азией, что позволило бы этим регионам интегрироваться и сформировать экономическое сотрудничество. Такие инициативы в данном географическом регионе принято обосновывать тем, что рост торговли и экономическое развитие должны улучшить жизнь населения, сократить протестные и экстремистские настроения и стабилизировать политические режимы. При этом важно отметить, что идея "нового Шелкового пути" появилась и развивается именно в тот период, когда военное присутствие США в регионе ждет существенное сокращение за счет вывода войск из Афганистана.
Логично предположить, что идея "нового Шелкового пути" позволит заменить военное присутствие на экономическое.
Тут важно знать, что сегодня во время президентской гонки в США и Барак Обама, и Мит Ромни предлагают урезать военный бюджет, и разница в их позициях по этому вопросу невелика. А это значит, что, кого бы ни выбрали президентом, военный бюджет будут сокращать, следовательно придется учиться стабилизировать обстановку в Афганистане и окружающем его регионе мирно, вероятно, с помощью экономических мер.
К слову, ШОС во главе с Китаем и Россией идею о стабилизации ЦАР через экономику вынашивают давно, но результаты достигнуты скромные.
То, что под стабильностью понимает Запад, довольно далеко от понимания стабильности руководством государств ЦАР. К тому же сила центробежных тенденций в регионе настолько велика, что одной инициативы "Нового Шелкового пути" не хватает. Возникает ощущение, что старую истину "кто владеет Центральной Азией, тот владеет миром" никто не отменял — уж очень много заинтересованных сторон. Существует несколько ключевых проектов, связанных с развитием Центральной Азии.
Это TRACECA (Transport Corridor Europe Caucasus Asia), CAREC (Central Asia Regional Economic Cooperation), The Chinese Russia Land Bridge и International North South Transpot Corridor. Данные проекты призваны решить вопросы экономического сотрудничества и транспортных систем. Кроме того, есть RIBS (Regional Improvement of Border Services), посвященный проблеме демаркации границ.
Для чего столько проектов, понять нетрудно: заинтересованных сторон много, и эти стороны конкурируют между собой. Поэтому есть целых пять крупных инициатив (включая "Новый Шелковый Путь) по развитию транспорта. Эти инициативы — своего рода кружки по интересам, куда входят стороны, способные договориться между собой. Например, в TRACECA входит Иран, полностью проигнорированный авторами "Нового Шелкового пути" по понятным политическим причинам. А между тем Иран — исторически, со времен первого Шелкового пути, один из ключевых торговых партеров Афганистана.
Показательно, что на пять инициатив по установлению экономического сотрудничества и развития транспортных сетей существует только одна, занимающаяся вопросами границ. Инвестиции в дороги гораздо проще и прибыльнее, чем попытки уменьшить время, которое грузы проводят на границе. Однако желание сделать транспортное сообщение по ЦАР быстрым и дешевым все равно упирается в так называемые "бутылочные горлышки" на пропускных пунктах. Так что вопрос о границах все равно стоит, поэтому деятельность одной RIBS может оказаться в итоге важнее, чем несколько других инициатив.
Похоже, у апологетов глобального рынка не вызывает большой радости тот факт, что территория, на которой проживает одна пятая населения Земли, плохо интегрирована как между собой, так и в мировой рынок.
Это делает ее менее управляемой и менее доступной для крупного капитала. И тут очень кстати оказываются инициативы, подобные "Новому Шелковому пути". Разумеется, подобные инициативы будут не обделены финансированием и поддержкой. При этом надо понимать, что если и говорить про перспективы проекта "Нового Шелкового пути", то во-первых, перевозка грузов по воде все еще дешевле перевозки наземным транспортом (из-за этого, собственно, и развалился первый Шелковый путь), а во-вторых, проще и дешевле строить дороги южнее, через те же Иран и Турцию.
То есть все понимают, что это не самый выгодный проект, однако он лучший из возможных. Американские эксперты довольно прохладно отзываются о "Новом Шелковом пути" (что, впрочем, может быть связано с их привычкой прохладно относятся почти ко всем инициативам Хиллари Клинтон), отмечая то же, что и большинство российских экспертов:
проектов по развитию Центральной Азии масса, только сама Центральная Азия хочет развиваться индивидуально. Пожалуй, никого, кроме Казахстана с его евразийством, не привлекает идея всеобщей интеграции и транзита грузов и идей.
Теоретически инициатива "Нового Шелкового пути" жизнеспособна. Однако на данный момент складывается впечатление, что геополитическая карта ЦАР будет больше походить на уже привычную, сложившуюся после распада старого Шелкового пути: территории Казахстана и Киргизии останутся под "протекторатом" России, Южная Центральная Азия и Афганистан — в сфере влияния Запада.
