Закрытое предварительное заседание по делу против 12 участников событий на Болотной площади состоится 6 июня в Московском городском суде. Их дело выделили в отдельное производство, всем фигурантам предъявлены уголовные обвинения. В отношении остальных "узников 6 мая" следствие продолжается. О том, чего можно ждать от процесса, Каспаров.Ru рассказали адвокаты обвиняемых.
Трое фигурантов "дела двенадцати" — Владимир Акименков, Николай Кавказский и Леонид Ковязин — обвиняются в участии в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212 УК РФ). Восемь — Андрей Барабанов, Ярослав Белоусов, Александра Духанина, Степан Зимин, Сергей Кривов, Денис Луцкевич, Алексей Полихович и Артем Савелов — обвиняются не только в них, но и в применении насилия к представителю власти (часть 1 статьи 318). Марии Бароновой вменяют призывы к массовым беспорядкам (часть 3 статьи 212).
Лишние беспорядки
Объединение разных эпизодов в одно дело "было ошибкой", считает адвокат Фарит Муртазин: "Болотное дело многоэпизодно, но эпизоды не связаны между собой. Савелов (его подзащитный — прим. Каспаров.Ru) не знал остальных фигурантов дела, не слышал никаких команд. Все действия происходили хаотично, в разных местах".
Адвокат Зимина Максим Пашков надеется, что суд разберется и отличит отдельные инциденты от массовых беспорядков:
"На мой взгляд, все это дело с массовыми беспорядками очень сильно напоминает процесс раздувания из мухи слона".
Защитник Зимина считает, что увидеть это несложно даже человеку, "неискушенному в судебных делах". Достаточно зайти на YouTube, посмотреть ролики с массовыми беспорядками в Англии, в Греции или в Москве на Манежной площади, и сравнить это с тем, что было на Болотной.
"Единственный эпизод — два незначительных прорыва в 18 часов". Пашков отмечает, что есть немало видео с подобными инцидентами во время футбольных матчей. Некоторые из них впечатляют куда больше: там и драки болельщиков, и выламывание кресел, и файеры. "Но что-то я не слышал, чтобы по таким случаям возбуждались дела о массовых беспорядках", — замечает адвокат.
"Мой преподаватель говорил: "Не оскорбляйте понятие хулиганства". Тут можно перефразировать: "Не оскорбляйте понятие массовых беспорядков такой мелочью", — резюмирует Пашков.
Масштаб
Адвокат Кривова Вячеслав Макаров указывает на необычную масштабность процесса. "Болотное дело" беспрецедентно по количеству привлеченных к нему лиц. С невеселым смехом Макаров отмечает, что по этим показателям оно может сравниться разве что с процессом над высшими функционерами компартии в 1936–1938 годах.
Об огромном количестве "так называемых свидетелей и потерпевших" говорит и защитник Белоусова и Акименкова. Оценивая развитие процесса, Дмитрий Аграновский сравнивает "болотное дело" с делом 40 нацболов: "Там люди просидели год и были освобождены в зале суда. А здесь тоже прошел год, но дело только начинается". Адвокат считает, что процесс сознательно "раздувают", чтобы затянуть.
"Например, у Акименкова один свидетель и ни одной видеозаписи. В результате он вынужден слушать 70 остальных так называемых потерпевших",
— подчеркивает адвокат.
Резонанс
"Болотное дело" может стать историческим, считает Муртазин. "Если оно пройдет с посадками и со всеми вытекающими последствиями, то это будет взято на вооружение правоохранительными органами. Вполне возможно, что и другие дела после этого будут расследоваться так же.
В кучу будут собирать людей, которые не так подумали, не так сказали, не туда вышли. Их будут объединять и начинать уголовное преследование против них".
Дмитрий Динзе полагает, что "болотное дело" уже "вызвало резонанс в правовой системе". "СК придумал свою собственную формулировку массовых беспорядков, которая не соответствует действительности", — подчеркивает адвокат Луцкевича. В свою очередь, адвокат Андрея Барабанова Светлана Сидоркина считает, что это дело может стать определенным прецедентом в нашей политический системе, только если по нему вдруг будет объявлена амнистия.
Судебно-следственные реалии
В отличие от коллег, Сергей Бадамшин считает, что "болотное дело" не является чем-то экстраординарным. Оно органично вписывается в наши правовые реалии. "Обычное дело, связанное с определенной политической составляющей. В нем огромное количество процессуальных нарушений со стороны Следственного комитета, при проверке прокуратура на них закрывала глаза. Подобных дел, только не таких громких, в суды передается достаточно большое количество", — отмечает защитник Марии Бароновой.
"Тут надо не столько обращать внимание на политику, сколько на качество следствия", — говорит адвокат.
Макаров указывает, что дело сопровождают стандартные "сложности в уголовном процессе в российском государстве". "К сожалению, сторона защиты в правоприменительной практике имеет более слабую позицию, несмотря на то, что в Уголовно-процессуальном кодексе прописано равноправие сторон", — делится адвокат.
Несправедливость
Адвокат Полиховича подчеркивает, что ее подзащитный обвинен незаконно. "Как бы мы не пытались донести до следователей свою позицию, она никак не воспринималась", — говорит Александра Пирогова. Адвокат также обращала внимание суда на необоснованность доводов следствия, но пока это не принесло результата.
Аграновский считает, что даже оправдательный приговор в таких условиях нельзя будет назвать справедливым решением. Он объясняет это тем, что процесс заведомо несправедливый, строится с огромными нарушениями, а его подзащитные томятся в заключении в ужасных условиях уже год.
"Какое бы решение ни было, они уже наказаны исключительно жестоко. Даже если согласиться с позицией обвинения, с которой совершенно не все согласны", —
уверен адвокат.
Планы защиты
Александр Арутюнов сообщает, что
несколько адвокатов собираются на ближайшем заседании "затронуть вопрос о возвращении дела в прокуратуру".
Говорят об этом и другие защитники. Обсуждать вопрос конкретнее закон запрещает до подачи соответствующего ходатайства. Правда, большинство адвокатов и так не спешат рассказывать о своих стратегиях, сообщая разве что единичные детали.
Сидоркина планирует заявить ходатайство по изменению меры пресечения (ее подзащитный Барабанов находится в СИЗО). Остальные ходатайства адвокат пока считает преждевременными, хотя работа над ними уже начата.
Муртазин планирует заявить ходатайство о недопустимости доказательств, присутствующих в деле. Имеются в виду показания сотрудников полиции: потерпевшего А.А. Емельянова и свидетеля А.И. Гоголева. По словам адвоката, до 10 июня оба говорили, что против них никаких преступлений не совершали.
Это подтверждают и рапорты командиров подразделений, в которых они служат. После 10 июня оба внезапно поменяли показания на противоположные. Кроме того, как сообщает Савелов (подзащитный Муртазина), в автозак его несли вообще не эти люди. Те, кто задерживал обвиняемого на самом деле, до сих пор не найдены, хотя он может их опознать.
"Дело двенадцати" и остальные "узники Болотной"
Арутюнов отмечает, что случай Лузянина (признание вины) — это печальный прецедент для остальных проходящих по делу. Защитник Духаниной также считает, что от приговора по "двенадцати" зависит положение остальных проходящих по "болотному делу", "он может повлиять на их судьбу". Муртазин высказывается даже резче:
"Дело 12 будет строиться так, чтобы появилась перспектива обвинить и преследовать остальных участников "болотного дела".
В свою очередь, следствие по остальным "болотным узникам" вряд ли как-то повлияет на ход процесса "двенадцати", полагает Бадамшин. "Оно сыграет определенную роль, если только государственный обвинитель откажется от версии о массовых беспорядках 6 мая", — говорит адвокат, считающий такой исход маловероятным.
Прогнозы
Если ходатайства о возвращении дела на доследование будут отклонены, основное слушание будет назначено уже на следующем заседании. "Я полагаю, это будет между 15 и 20 июня, поскольку существует четырнадцатидневный срок для назначения дела, если кто-то из подсудимых находится под стражей", — прогнозирует Арутюнов.
Как будет развиваться "болотное дело", судить трудно, признается адвокат. "И, честно говоря, для меня это не особо интересно по той причине, что у меня есть конкретный подзащитный — Александра Духанина, и меня волнует именно ее ситуация". Тем не менее Арутюнов все-таки выражает личное отношение к делу: "Конечно, хотелось бы, чтобы всем фигурантам было назначено не лишение свободы, а какой-то иной приговор. Он может быть условным, кто-то надеется на оправдание".
Сидоркина отмечает, что будет добиваться справедливого решения суда, но делать какие-то прогнозы о возможных исходах дела не хочет. "Болотное дело" будет долгим. Это я точно могу сказать", — сообщает с невеселым смехом адвокат. Динзе "хочет надеяться" на то, что добиться справедливого приговора возможно.
Владимир Самарин отметает всякую неопределенность. По его мнению, перспективы дела зависят исключительно от "желания и мнения властей предержащих": "Если верховные командующие наших судеб примут решение о том, чтобы наше дело судить, входя в положение каждого, кто участвовал в этих событиях, тогда я как защитник Ковязина могу рассчитывать на условный срок для моего подзащитного".
"Если же будет дана команда сделать порку публичной, чтобы неповадно было другим, то сроки будут серьезным вне зависимости от роли каждого из участников тех процессов, которые происходили на Болотной. Особенно это касается тех, кто не признал свою вину, не пошел на поклон, так сказать",
— считает адвокат.
В любом случае, уверен Самарин, "реальных оценок событий 6 мая мы на этом процессе не услышим". "Потому что если смотреть беспристрастно на то, что происходило на Болотной площади, то надо признать провокационными действия со стороны представителей власти. А власть на это никогда не пойдет", — полагает защитник Ковязина.
Аграновский, в отличие от многих коллег, настроен относительно оптимистично. Он считает, что на данный момент "совершенно неясно, что все будет плохо". Надежда на оправдательный приговор есть, потому что "решение будет выноситься исходя из политической целесообразности, как всегда делается в таких случаях". А какой она окажется, пока судить трудно. Но в любом случае помимо российского суда есть и другие варианты. "По таким случаям мы всегда находим понимание в Европейском суде по правам человека, но другой вопрос, что это дело не быстрое", — замечает Аграновский.
Пашков надеется, что судебное разбирательство будет носить объективный характер. При этом он считает, что дело может пойти по совершенно непредсказуемым сценариям. Потенциальный источник неожиданностей — свидетельские показания. Защитник Зимина отмечает, что пока еще не видел ни одного процесса, на котором бы свидетели говорили то же, что и во время следствия. "Что будет в процессе, бабушка даже не надвое сказала, а на пятеро", — шутит адвокат.
Конечный итог дела определяет не только суд, полагает Сергей Мининков. "Болотное дело" — это проблема противостояния между государством и обществом, а не просто между оппозицией и властью, как это хотят представить.
Это история о том, что власть не хочет слышать общество",
— считает защитник Кавказского.
"Перспективы "болотного дела" в любом случае, независимо от результата будут положительными. Даже если приговор будет суровым и несправедливым, это привлечет внимание, и общество поднимется против такого решения. Тогда в стране произойдут серьезные перемены", — полагает адвокат.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
