Я с большим уважением отношусь к Михаилу Ходорковскому — и не только потому, что он в свое время пошел наперекор власти. Его письма из неволи содержали немало интересных идей относительно нынешнего и будущего России. Но то, что сказал Михаил Борисович в недавнем интервью Дмитрию Быкову, поставило меня в недоумение.
Быков: Сегодня самый страшный жупел — развал страны. Неужели эта угроза реальна?
Ходорковский: В реальность распада СССР тоже никто не верил … Я считаю угрозу распада [Российской Федерации] самой реальной — и самой страшной. Если сохранится нынешняя модель — другой вариант трудно представить.
У меня вопрос к Быкову и Ходорковским, людям весьма образованным и здравомыслящим: почему распад государственного образования под названием Российская Федерация — самое страшное, что может произойти с ее жителями? Для меня самое страшное — это проблемы со здравоохранением, падением уровня образования россиян, загнивание российской культуры, глубочайший нравственный кризис общества, господство беззакония, диктатура чиновничества и как следствие всего этого — разложение национального самосознания. Надеяться на то, что, сохранив нынешнюю государственно-административную структуру, удастся решить эти проблемы, - наивно. Однако трансформация нынешней государственной формы дает хоть какой-то шанс на улучшение ситуации.
Никакая идеология и никакие эмоции не способны опровергнуть неумолимого исторического закона: все империи, все крупные государственные образования не только проходят через фундаментальные структурные изменения, но и, как правило, обречены на исчезновение. Римская империя, арабский халифат, империя монголов, Оттоманская империя, империя Великих моголов, империя Наполеона, Австро-Венгерская империя, Британская империя, империя Боливара — вот далеко не полный список, подтверждающий этот закон. В качестве контраргумента можно было бы привести пример Китая, чья государственность документированно насчитывает 3 000 лет, но пример этот будет некорректным. В историческом процессе, да и с точки зрения самовосприятия людей, именуемых на Западе "китайцами", Китай есть не цельное государство, характеризующееся непрерывностью существования, но продукт длительного исторического генезиса, в котором на протяжении всех трех тысячелетий принимали участие многие десятки государств, культур и народов. Нынешняя КНР имеет такое же отношение к империи Цинь (3 в. до н.э.), как современная Франции – к Римской империи.
Сама Россия тоже не стала исключением из правил. Меньше, чем за 100 лет дезинтеграция империи происходила дважды — в 1918 и 1991. Ныне, несмотря на демагогию властей и официальное название, Россия является федерацией только на бумаге, по сути сохраняя имперскую организацию, форму управления, принципы распределения благ и власти, а также идеологию. Да, Ходорковский прав: распад СССР выглядел нереальным, и его неизбежность понимал только Андрей Амальрик и еще горстка провидцев. Одна лишь мысль о том, что незыблемое государство падет, могла вызвать панику. Сейчас, по прошествии двух десятилетий спросим себя: что ужасного и невосполнимого было в распаде "союза нерушимого республик свободных"? Найдется немало россиян, склонных поностальгировать по советскому прошлому. Однако на самом деле, ностальгируют они не столько по сомнительному утраченному величию, сколько по своей молодости, которая велением случая пришлась на советский период. А те немногие, которые искренне хотят обратно в СССР, могут попробовать получить политическое убежище в Северной Корее или, в крайнем случае, на Кубе. Ностальгия пройдет незамедлительно.
Но за пределами РФ Советский Союз уже никто не оплакивает. Даже русскоязычные жители Латвии и Эстонии, о дискриминации которых так любят переживать в Кремле, не считают распад СССР чем-то ужасным. Лишь ничтожный процент русскоязычных меньшинств Прибалтики перебрался в Россию, правопреемницу СССР, но в основном все предпочитают оставаться в Евросоюзе.
И если через призму этих двадцати лет в распаде СССР уже не видится ничего кошмарного, то почему следует пугаться возможной дезинтеграции РФ? Важно обеспечить высокий уровень благостояния граждан, сохранить и преумножить достижения русской и региональных культур, а в рамках какого государственного образования это произойдет, — вопрос вторичный.
Увы и ах, традиционная русская ментальность моноцентрична и не приемлет никаких дуальностей. Одно солнце, один правитель, один бог, одно государство. И пока эта одномерность не исчезнет, жители этой страны, не зависимо от того, на каком языке они говорят — русском, татарском или чеченском — останутся рабами чужой воли и продолжат свое малорадостное существование на задворках мировой цивилизации.
Британская империя изжила себя, и никто не стал латать это лоскутное одеяло, дав, тем самым, возможность развиваться регионам. В результате политическую карту мира украшают такие прекрасные страны, как Австралия, Новая Зеландия, Сингапур, Канада. Замечу, что у многих из них в плане культурном было гораздо больше общего с Великобританией, чем, например, у Татарстана с Москвой.
Как верно заметил Всеволод Чаплин, символы для русского человека подчас важнее, чем человеческая жизнь. Нерушимая империя — тоже символ, но он не стоит того, чтобы из-за него страдали миллионы людей, а страна тонула в бесправии, безнравственности и невежестве. Конечно, форсировать исторические события не нужно, но и препятствовать им — тоже. Какой бы дружной ни была семья, дети становятся взрослыми и имеют право на то, чтобы уйти из дома и построить свой собственный, если они того хотят. Ничего страшного в этом нет. Но по-настоящему страшный жупел — когда за обсуждение этих насущных проблем власть готова посадить тебя за решетку за долгие годы. Надеюсь, рано или поздно Ходорковский, Быков и мои читатели согласятся со мной.
! Орфография и стилистика автора сохранены
