Нельзя сказать, чтобы с этим кислородом у нас всегда было хорошо. Но так плохо, как сегодня, на моей памяти, то есть с хрущевских времен, не было.
Конечно, полуправдивая советская ложь была тотальна, но от нее очень легко было спрятаться. Ну, не смотри телевизор. Не читай газеты. А читаешь – читай между строк. При желании найти источники альтернативной политической информации было вполне возможно. Вполне хватало разумных людей, готовых просветить менее разумных, но пытающихся свою разумность повысить.
Конечно, информации было гораздо меньше. Но зато ее объем соответствовал нашей способности ее переваривать.
Сегодня ситуация изменилась. Информации несопоставимо больше, а способность ее перерабатывать выросла куда как менее драматично. И поэтому кашу в голове можно наблюдать и у самых наших лучших людей. И они то и дело "запускают петуха", срываясь на фальшь. И в результате услышать правду, в которую не подмешано хотя бы немного неправды, стало очень трудно.
А ведь это такое дело: подмешаешь в бочку с медом ложку дегтя – и можно выбрасывать всю бочку. То же самое, что и с зарином – много, как сообщает Википедия, не нужно: подышал минутку свежим сосновым воздухом, в литре которого зарина всего-то 75 миллионных грама – и всё, нет человека.
А найти чистый воздух без подобных примесей становится всё сложнее. И я не говорю о таких публичных ораторах, как Жириновский: чем они наполняют воздух, известно. Я говорю о тех, совсем, к слову, немногих, от кого можно ждать в самом деле чистой правды.
Вот один очень уважаемый наш общественный деятель заявил недавно, так – вскользь заявил, о расстреле парламентаризма в 93-м году. Это не Проханов. Это антипод Проханова. А заявил.
Партия же, к которой принадлежит этот уважаемый политический деятель и у которой единственным шансом на политическую жизнь могло бы стать превращение в "партию правды", комментируя беды сегодняшнего дня, стыдливо не вспоминает о том, как 15 лет назад именно ее голоса стали решающими при назначении наследника Ельцина наследником.
Ну, посадили человека на трон и посадили, что уж тут теперь поделаешь – дело прошлое. Но не каяться в этом своем подвиге (и во многих других, похожих) каждый день по два раза в день, перед едой, – это не только не жалеть своего политического здоровья, но и оставлять общество без того самого кислорода правды, без которого общество уже начинает синеть.
И так по всему спектру. Какую статью ни откроешь – всё время натыкаешься на кусочек чего-то, что делает умный и в целом правдивый текст непригодным к употреблению. То есть читатель, способный распознавать неправду и не слишком брезгливый, конечно, этот кусочек достанет, выкинет и доест остальное. Но где таких взять? Наши читатели – другие. Один проглотит и не заметит, а потом будет удивляться: от чего это такая резь в животе? Другой, почувствовав запах лжи, просто выплеснет всю миску.
Вот и сегодня открываю и читаю. Текст не поражающей глубины, но в целом более-менее адекватный. Пока мне не предлагают посмеяться над страхами прибалтов из-за украинских событий, а затем придаточным предложением не сообщают о том, что еще недавно (до начала вестернизации – как я могу догадаться) в китайских городах заправляли вооруженные бандиты. Тут же – и про угрозу исламского халифата. Это вообще очень популярная тема у "западников".
И дело сделано – статью можно выбрасывать. Несмотря на такое завлекательное название, обещавшее разговор начистоту. Именно тот тип разговора, который нам всем так нужен. Но чистоты-то в таких разговорах раз за разом и не оказывается.
Конечно, это можно было бы назвать плюрализмом, многообразием мнений. Более того – это и есть плюрализм-многообразие. Но наша проблема в том, что такой плюрализм не столько отражает разные стороны действительности, сколько искажает: показывая то прямое кривым, то кривое прямым.
И в результате мы оказываемся в зеркальном лабиринте, где зеркала к тому же и кривые. И неудивительно, что мы то и дело разбиваем себе нос.
А чистый голос правды услышать нам удается очень редко. Так редко, что и не припомню, когда именно я слышал такой голос в последний раз.
! Орфография и стилистика автора сохранены
