Сейчас обсуждаются четыре основные версии убийства Бориса Немцова: его заказали личные враги, какие-то отморозки-националисты, противники Путина или сам Путин.
Попробую проанализировать эти версии с точки зрения элементарной логики.
1. Посмели бы заказать Немцова его враги?
Если бы убийство такого известного человека самовольно заказали какие-то личные враги, власть сделала бы все, чтобы найти убийц и продемонстрировать их миру. Ни один "враг Немцова" (к примеру, из числа ярославских коррупционеров или просто личных недругов) не пошел бы на это преступление, понимая, что его будут искать вся российская полиция и спецслужбы.
У нас в стране жесткая государственная монополия на большую политику, а значит и на большой политический террор. Нарушителей ее ждет жестокое наказание. На это никто не решится. Даже Кадыров не мог бы принять решение о таком громком преступлении без одобрения своего кремлевского босса.
2. Была ли мотивация у неких врагов Путина ("унешних" или "унутренних") убивать Бориса?
Чего бы они этим добились? Да ровным счетом ничего. Путин от этого преступления никак не пострадает. Репутация у него в мире и так ниже плинтуса. Чудовищное радиоактивное убийство Литвиненко, поставившее здоровье многих тысяч европейцев под угрозу, компрометирует российского президента еще сильнее, чем гибель Немцова. Сейчас в Лондоне как раз идут открытые слушания по этому делу. Заказчик и исполнители очевидны всем. А что толку. Никаких реальных проблем у Путина из-за этого нет. Тем более не будет у него больших неприятностей и в связи с убийством Бориса.
Разговоры о "сакральной жертве" абсурдны. Российскую оппозицию это преступление не усилит, а скорее ослабит. Революцию оно не вызовет, а известного всей стране и чрезвычайно активного критика власти оппозиционное движение потеряет. Таким образом, это преступление заведомо непригодно для компрометации или ослабления Путина. Никаких мотивов у "врагов президента" организовывать убийство Немцова не было.
3. Могли ли убить Немцова националисты-подпольщики?
Могли, но только с санкции высшей российской власти, то есть того же Путина. Из всех прошлых дел националистов-террористов, типа дела об убийстве Маркелова и Бабуровой, вылезают огромные ослиные уши ФСБ. Все наши правые экстремисты под колпаком у спецслужб и полностью контролируются ими. Генерал Григоренко писал, что "в подполье можно встретить только крыс", ФСБшных крыс, добавлю.
Любые попытки организовать такое покушение стали бы известны спецслужбам, которые тут же донесли бы эту информацию на самый верх. Только президент в этой ситуации мог принять решение: помешать террористам или помочь им. Кстати, если спецслужбы работали руками идейных нациков или каких-нибудь сбрендивших "новороссов" (хотя их могли использовать только на подхвате, судя по всему, организовали покушение высокие профессионалы), то исполнителей неизбежно сдадут, чтобы продемонстрировать миру: вот они, убийцы-отморозки, а мы здесь ни при чем.
4. Остается последняя, единственная реальная версия. Заказчик — Путин.
Только он в нашей стране мог принять решение о таком резонансном убийстве. Только его спецслужбы могли реализовать это решение в том месте, где было совершено преступление.
Мотивов у Путина для того, чтобы убрать Немцова, было больше чем достаточно:
Личные. У Путина психология уголовника, а Немцов постоянно вербально насиловал кремлевского пахана, крыл его матом. Пахан этого стерпеть не мог — "братва" бы не поняла.
Политические. Немцов собирался обнародовать доклад "Путин и война", доказывающий прямое участие российской армии в агрессии и военных преступлениях в Украине. Путин привык при каждой попытке взять его за руку визжать как бандит из одного американского боевика про Россию: "Какие ваши доказательства!?" Ему было бы очень неприятно, если бы ему ответили — да вот, пожалуйста, они в докладе Немцова.
Прагматические. Путину в ситуации фактической войны с Украиной и новой холодной войны с Западом необходимо терроризировать и запугать общество, парализовать волю людей к сопротивлению, страхом сплотить их вокруг собственного трона. Он хочет показать на примере Немцова: так будет с каждым, кто не прогнется передо мной. Этим обусловлено место и время убийства, свидетельствующие о демонстративном характере преступления.
Немцов за несколько недель до трагедии открыто говорил СМИ: боюсь, что Путин меня убьет. Наверняка он понимал мотивы своего противника. Но, видимо, все-таки недооценивал серьезность ситуации.
Путин, конечно, перед тем как принять решение об убийстве, взвешивал риски. Но понял, что никаких серьезных проблем у него не будет. Ну, погуляют по центру Москвы несколько десятков тысяч интеллигентов с "грозными" плакатами "Нет слов". У них нет слов, а у него есть ОМОН, ФСБ, спецподразделения, профессионалы-киллеры. Разве ему эти демонстрации страшны?
Путин решился на это преступление потому, что прекрасно понимал: в России не повторится история с убийством Бенигно Акино, которое заставило филиппинцев выйти на улицы и снести режим диктатора-убийцы Маркоса, или скандал с ликвидацией фашистскими боевиками депутата Маттеоти, поставивший режим Муссолини на грань краха. Кстати, ситуация в Италии во время убийства Маттеоти очень напоминает нынешнюю российскую. Тогда в этой стране, как и сейчас России, завершалось формирование фашистского режима. После этого убийства итальянское общество в последний раз попыталось остановить фашизм. Это не удалось. Но итальянцы, в отличие от нас, хотя бы попытались…
"Это будет сенсация нескольких недель. Пошумят и успокоятся, проглотят и не поморщатся, стерпят и утрутся", — примерно так, видимо, думал Путин, когда принимал решение убить Бориса.
Так что, он был прав? Утремся?
