Путинский режим, камуфлируя свою клептократическую природу демагогическими разговорами об "особом пути" России, тем не менее в своих меркантильных целях не гнушается использовать чужие идеи, политико-экономические теории и модели и их претворение на практике.
В качестве наглядного примера "новаторства" Кремля может служить образованный под патронажем Москвы так называемый Евразийский Экономический Союз (ЕАЭС), хотя тезис о возможности и необходимости подобного интеграционного объединения принадлежит Назарбаеву. Претензии на "особый путь" не помешали кремлёвским "стратегам" также беззастенчиво "слизать" с Европейского Союза структуру и организационные формы нового претенциозного образования.
Думается, что политико-экономический плагиат конструкторов ЕАЭС сыграл не последнюю роль в том, что начавший официально функционировать с 1 января 2015 года этот Союз пока что ничем, кроме как торговыми ограничениями и спорами, временами достаточно жесткими, между его членами, никак не себя не проявил, что, кстати, противоречило существующему в его рамках Таможенному союзу.
Главенство Москвы в ЕАЭС, небезызвестные воззрения Путина на восстановление господства России в постсоветском пространстве свидетельствуют о том, что это образование больше походит на политический, чем на экономический проект. На это также указывает и контингент Союза, который состоит из авторитарных, несменяемых режимов России, Казахстана и Беларуси, а также опереточных демократий или демократий в путинских "намордниках" — Армении и Киргизии.
Слабость экономической составляющей путинского проекта, что показали торговые войны между Россией с одной стороны и Казахстаном и Беларусью с другой, в том числе и по причине неприятия Минском и Астаной антиевропейского эмбарго Москвы, заставляет Кремль искать пути укрепления своего "детища", формирования инструментов и методов по дальнейшей привязке к себе "младших собратьев" по бывшему СССР.
И не нашли ничего лучше, как использовать нефтяной фактор, с помощью которого Москва смогла бы более эффективно влиять на членов новоиспеченного Союза и предотвращать их поползновения "на сторону". Энергетика была и остаётся наиболее распространенным и, пожалуй, единственным средством, с помощью которого Кремль ещё как-то может реализовывать свои неоимперские замыслы.
О том, что не исключением в этом отношении для России стал и ЕАЭС, свидетельствует тот факт, что после почти полуторагодовалого существования первым серьёзным его "достижением" стало принятие документа именно в нефтяной сфере. 20 мая в Ереване главы правительств стран ЕАЭС одобрили Концепцию формирования общих рынков нефти и нефтепродуктов Союза.
Примечательно то, что разработка нефтяной концепции и её утверждение премьерами произошло несмотря на то, что до сих пор члены ЕАЭС так и не договорились по такому важнейшему вопросу, как Таможенный кодекс, что фактически сводит на нет применение на практике положений Таможенного Союза (ТС) и даёт возможность вводить противоречащие положениям ТС ограничения во взаимной торговле.
Принятие Таможенного кодекса ЕАЭС затянулось, констатировал в Ереване на расширенном заседании межправительственного совета союза премьер-министр РФ Д. Медведев. Документ должен был быть принят в начале 2016 года, об отставании от графика российский премьер напоминал своим коллегам еще в середине апреля во время заседания межправительственного совета ЕАЭС в Москве.
Подготовка премьерами нефтяной концепции для ее подписания в конце мая в Астане главами государств на фоне отсутствия Таможенного кодекса свидетельствует о первостепенном значении именно нефтяного фактора в укреплении ЕАЭС и роли России в нем.
Не вызывает сомнений, что с помощью общего рынка нефти в Москве рассчитывают на то, что ей удастся удерживать в узде остальных членов Союза, в первую очередь Казахстана, немалые доходы которого от экспорта жидкого топлива делают его потенциально независимым от России и ЕАЭС.
О том, насколько важно для России в его неосоветских проектах подчинение казахстанского нефтяного сектора, говорят данные Минэнерго Казахстана: в 2016 году планируется добыть 77 млн тонн нефти, из которых 60 млн тонн будут направлены на экспорт. При этом в ведомстве уточнили, что по итогам 2015 года было добыто 79,46 млн тонн нефти и конденсата.
Раздражает Кремль и другой член ЕАЭС — Беларусь, получающая российскую нефть, из которой почти 50% возвращается в Россию в виде нефтепродуктов. Остальные нефтепродукты батька либо использует внутри страны, либо отправляет на экспорт. Поэтому с Минском возникают разногласия: в последние годы, по данным Минэнерго РФ, Россия недополучает белорусские нефтепродукты, поскольку на российском внутреннем рынке ценовая конъюнктура складывается таким образом, что "братьям" белорусам выгоднее экспортировать на европейский рынок.
Кроме того, по замыслу Кремля общий рынок нефти должен охладить пыл Лукашенко относительно постоянных претензий к Москве. В частности, когда он предложил России сделку: если РФ хочет получить Минский завод колесных тягачей (МЗКТ), то в ответ Белоруссия должна получить нефтяное месторождение. По словам Лукашенко, которые цитирует "Интерфакс", его предложение исторически обосновано: "Ведь мы много в советские времена сделали у вас". В качестве примера он привел город Лангепас в Ханты-Мансийском АО, "где мы строили, добывали нефть, как в родной стране".
Что касается двух других членов ЕАЭС — Армении и Киргизии — львиная доля энергетического сектора уже находится в руках России (армянская электроэнергетика принадлежит "РАО ЕЭС России", киргизский газовый сектор — "Газпрому"), то в перспективе их ждет и нефтяная кабала. В этой связи следует отметить тот факт, что оппозиция в Армении все больше и больше требует выхода страны из ЕАЭС.
Так, в апреле этого года глава партии "Свободные демократы" представил проект о выходе из ЕАЭС в парламент Армении. В нем, в частности, говорится: "Очевидно, что членство Армении в ЕАЭС не только не обеспечило экономического развития, но и повело Армению по пути экономической изоляции, снизив прямые иностранные инвестиции. Более того, этот союз не добавил ничего в компоненту безопасности, лишив Армению возможности иметь альтернативу в политике, экономике и безопасности".
Таким образом, есть все основания говорить о том, что нефтяная концепция ЕАЭС, согласно которой энергетические компании союзных стран к 2025 году получат якобы недискриминационный доступ к нефтяной инфраструктуре партнеров, смогут закупать нефть и нефтепродукты без количественных ограничений по недискриминационной цене без экспортных пошлин, является не чем иным, как инструментом укрепления политического влияния России, удержания Союза в существующих контурах и "скрепой" от возможного развала.
