Думается, многие обратили внимание на то, что из путинского окружения лишь А.Кудрину – хотя и бывшему, но по версии Путина "лучшему министру финансов" – дозволено время от времени намекать о влиянии санкций на российскую экономику. Именно намекать, а не четко и ясно говорить о том, какой вред наносит навлеченные на страну амбициозно озабоченным Путиным ненужные и вредные финансово-экономические и технологические ограничения. Не говоря уже о последовавшем за украинской авантюрой резком ухудшении мировой политической и энергетической конъюнктуры, приведшего к сокращению цен на углеводороды, больно ударившего по российскому сырьевому бюджету.
Другим же, приближенным к телу остаётся лишь молчать в тряпочку и подчищать за нацлидером остатки "санкционного сортира", в котором оказалась Россия. Причем все они, по понятным причинам, упорно избегают признавать политическую подоплеку санкций, считая их происками зловредного Запада. Правда Кудрин однажды, в июле прошлого года на заседании Экономсовета при президенте, робко попытался предложить "снизить геополитическую напряженность". На что хозяин вальяжно ответил ему, что суверенитетом, дескать, не торгует.
"Суверенная демократия", "суверенитетом не торгую" и всякая суверенная демагогия -удобный фасад формирования и закрепления авторитарного клептократического режима в России, форма прикрытия результатов почти двадцатилетнего бездарного управления страной на фоне бессмысленных великодержавных, неоимперских поползновений на внешней арене.
А о реформах в Кремле уже практически не говорят. Речь главным образом идет об "успехах" антисанкционных мер, о якобы приспособлении российской экономики к новым условиям, "прохождении пика кризиса и начале подъёма". Хотя реальная ситуация в экономике, неумолимые цифры и статистика свидетельствуют об обратном.
Даже приближенный к Кремлю Внешэкономбанк в своей оценке развития экономики в первой половине этого года был пессимистичен. "Рывок российской экономики, по мнению специалистов Банка, который официальная статистика фиксировала в первой половине года, захлебнулся: в июне темпы роста замедлились до нуля, а в июле ВВП снова начал сокращаться. За прошедший месяц с учетом календарных факторов экономика сжалась на 0,6%, в месячном выражении спад стал рекордным с марта 2016 года."
По мнению главного экономиста ВЭБа, бывшего замминистра МЭР А. Клепача, болевой точкой экономики стала промышленность, которая "начиная с июня резко пошла вниз". Так добыча полезных ископаемых сократилась на 0,2%: спрос на газ в Европе упал после конца отопительного сезона, а сделка Россия–ОПЕК связала руки нефтяникам.
В обрабатывающем же секторе начался полноценный обвал. В июле темпы сжатия экономической активности ускорились вчетверо – с 0,6% до 2,4%. Зафиксированный ВЭБом спад стал рекордным за все время кризиса: ни разу после обрушения цен на нефть и введения санкций фабрики и заводы не сокращали производство настолько резко.
Такие оценки, противоречащие недавним путинским пустым заверениям о "заметном вкладе России в мировой экономический рост", вынудили, в частности, Кудрина вновь вернуться к теме санкций. Кроме того, 6 сентября страны Европейского Союза договорились продлить персональные санкций против граждан России и ряда юридических организаций в связи с военным конфликтом в Украине.
Экс-министр финансов России, глава Центра стратегических разработок (ЦСР) 8 сентября заявил, что он видит риск невыполнения планов по росту инвестиций на 4-5% в последующие три года из-за продолжения санкций. Его слова приводит проправительственное РИА Новости. "Если они (санкции против России) будут находиться в зоне неопределенности или расти, конечно это может вызвать неисполнение планов по инвестициям", – сказал Кудрин.
Слова Кудрина следует воспринимать, с одной стороны, как намек "не торгующему суверенитетом" кремлёвскому шефу о том, что влияние санкций на экономику никуда не делось. А с другой – косвенное признание бесперспективности и бессмысленности обнародованной весной этого года "Стратегии развития страны 2018-2024", разработанной ЦСР для Путина, в которой, в частности, предлагалось, увеличить инвестиции в социально-экономического сферу.
Однако, инвестиций не предвидится, не только из-за антипутинских санкций, так как статистика последних десятилетий неумолима: рост российского ВВП на 99% зависит от цены на нефть. Причем Кудрину хорошо известно, что важен не уровень цен, а именно скорость их роста. Весной на нефтяном рынке началась стагнация: котировки колеблются между 40 и 50 долларов за баррель, а вместе с ними стагнирует валютные доходы российской экономики, которые на 60% состоят из газо- и нефтедолларов.
Кстати, сам Кудрин в Стратегии призывает к приватизации нефтегазовой отрасли – что конечно совершенно нереально в условиях правления путинской клики, злостно паразитирующей на доходах от экспорта сырья, вместо того чтобы обращать их в производственные инвестиции.
Противоречивость и тупиковость положений и взглядов Кудрина, как и других представителей финансово-экономической обслуги Кремля, на экономическое развитие с России состоит в том, что они не затрагивают необходимости проведения назревших политических реформ. Между тем неангажированным, независимым аналитикам уже давно ясно, что в нынешних условиях единоличного правления Путина без изменения внутренней и внешней политики невозможно добиться реального прогресса в экономике, увеличения так необходимых инвестиций.
Это, прежде всего, сменяемость власти, снятие чекистских оков со страны, "ликвидация" "карманного" парламента, недопущение архаичных, антигуманных законопроектов, обеспечение реальных выборов, независимости судопроизводства, СМИ, прав и свободы личности, преодоление коррупции и казнокрадства и, самое главное, отказ от бессмысленного противостояния с цивилизованным миром и агрессивного курса, навлекших на страну вредные и ненужные санкции.
