Дональд Трамп не стал дожидаться deadline 12 мая и уже 8 числа объявил о том, что США выходят из международного соглашения по ядерной программе Ирана, подписанного в июле 2015 года. Тем самым, не только будут возобновлены антииранские санкции, но, что очень важно, нынешней администрацией США положено начало, наряду с Северной Кореей, реальной денуклеаризации Исламской республики.
Уже известна международная реакция на обещанное ранее Трампом это серьезное решение. Естественно, президент Тегерана Х. Рухани назвал этот шаг незаконным и объявил о праве продолжать работы по обогащению урана. Трампа поддержали Израиль, Саудовская Аравия и ОАЭ. Другие участники-подписанты соглашения — Россия, Франция, Германия, Великобритания и Китай — продолжают призывать американского президента выполнять взятые ранее обязательства.
Кремль назвал выход США из коллективного соглашения вопиющим нарушением международного права, забыв, видимо, о том, как в 2014 году Россия, оккупировав Крым, фактически вышла из Будапештского меморандума о денуклеаризации Украины и соблюдении ее территориальной целостности.
Трамп, подписав соответствующий меморандум, в своем выступлении отметил, что соглашение не способно исключить разработку иранского ядерного оружия, но благодаря нему (соглашению) Иран получил миллиарды долларов, продолжая спонсировать терроризм, сказал Трамп. Он добавил, что данная сделка "никогда не принесет мира".
Представляется, что тем самым президент США отрезвил многие головы в мире, которые недооценивали постсанкционные возможности ИРИ, политические и идеологические амбиции шиитских мулл, которые были в "спящем" состоянии в течение длительного периода. Снятие санкций с Ирана привело к активизации его внешней политики по двум направлениям: как в плане поиска источников необходимых технологий и современного оборудования, так и в региональном отношении, где Тегеран стремится к расширению своего влияния, участвуя в конфликте в Сирии и ведя гибридную войну в Йемене.
Не следует забывать о том, что Иран является исламской республикой со специфической системой государственного устройства, со многими сдержками и противовесами, главным образом религиозного характера. Наряду с президентской, законодательной и исполнительной ветвями власти в стране существует духовный шиитский лидер и так называемый Совет по соответствию принимаемых решений исламским нормам, состоящий из религиозных авторитетов.
Кроме того, одним из краеугольных камней внешней политики современного Ирана, заложенных еще основателем Исламской республики имамом Хомейни, является экспорт исламской революции. Противоречивость складывающейся ситуации состоит в том, что отмена санкций в 2015 году привела к смягчению ангажированной антизападной риторики иранского официоза. Это неминуемо вызвало сопротивление реакционных религиозных кругов Ирана, и властям не оставалось ничего, кроме как уступить им в плане поддержки хомейнистского лозунга экспорта шиитской революции, о чем и говорил Трамп.
В этом направлении, на наш взгляд, и формировался на протяжении последнего времени своеобразный консенсус во внутренней политике постсанкционного Ирана, что может свидетельствовать о сохраняющейся опасности внешней политики нынешнего Тегерана как для Запада, так и для региона, и без того перегруженного исламским фактором.
В этом отношении понятно беспокойство израильских властей, с самого начала считавших достигнутые в 2015 году Ираном и "шестеркой" договоренности "ошибкой исторического масштаба". "Иран получает прямой путь к ядерному оружию, а многие ограничения, которые были наложены специально, чтобы предупредить такое развитие событий, будут сняты", — постоянно предупреждал премьер Израиля Б. Нетаньяху.
По словам Нетаньяху, по всем пунктам, которые были призваны предотвратить возможность получения Ираном ядерного оружия, сделаны большие уступки. В итоге Иран получил сотни миллиардов долларов, с помощью которых "продолжает подпитывать машину террора, агрессии и экспансии на Ближнем Востоке и во всем мире", — подчеркнул Нетаньяху недавно на презентации ядерных возможностей Ирана.
Представляется, что следует задуматься на этот счет и российскому руководству, которое выражает ожидаемое раздражение и неудовлетворение позицией Вашингтона итогами и результатами переговоров по иранской ядерной программе. Понятно, что "Росатом" недополучит новые контракты на "переделку" иранских ядерных объектов для использования в "мирных целях" и "вывоз" из Ирана низкообогащенного, но потенциально опасного ядерного топлива, а также по поставкам туда российского сырья.
Но за коммерческим потерями как бы не упустить из виду религиозное влияние Ирана на мусульманские регионы России, возможности которого расширятся по причине того, что у Тегерана фактически развязаны руки и он почувствовал вкус настоящей свободы после долгих лет изоляции.
Несмотря на заявления европейских лидеров и Китая, реакция западных СМИ и экспертов на решение Трампа в целом противоречивая. И это вполне объяснимо, учитывая предыдущий опыт поведения Ирана на международной арене и эволюцию отношений с этой страной.
Смешны гневные нападки на США Соловьева и его гостей, которым своим задним умом не понять, что по многим показателям и причинам из-под санкций три года назад вышел далеко не союзник и даже не партнер, на которого по конъюнктурным соображениям, в том числе антиамериканского характера, смотрят из Кремля, а прямой энергетический конкурент и весьма опасный идеологический оппонент.
