Печальная ирония ситуации с отравлением Навального заключается в том, что скорейшее и максимально честное расследование произошедшего выгодно прежде всего российским правящим элитам.
Вся отечественная история изобилует примерами того, как насилие, изначально направляемое на оппонентов режима потом неизбежно переходило и на имущие, правящие классы, выкашивая и их, становясь элементом и рычагом уже внутриэлитной конкуренции.
И вроде бы изначально терпимые безумства Ивана Грозного закончились изничтожением старой аристократии, практически все императоры до Александра Второго ложились спать со страхом очередного гвардейского дворцового переворота, руководящие, а тем более реализующие репрессии круги при Сталине сменились по нескольку раз.
Готовность уничтожить политического оппонента физически растлевает нравственно и раздвигает границы возможного. То, что ты в начале применяешь против очевидного противника системы, позже начинаешь уже использовать против своих внутрисистемных оппонентов.
Если сейчас яд или убийство можно применять против оппозиции, то чем хуже конкурент из соседнего клана или начальник, занимающий привлекательную позицию, тем более, что яд создает иллюзию бесследности и невидимости, никто не потащит тело на изучение в европейские лаборатории?
А ведь конкуренция за финансовые потоки и место под солнцем с ухудшением экономической обстановки в стране становится все более ожесточенной.
Еще одно - если убийство становится привычным методом решения проблем, то где гарантия, что и те, кого убивают, не примут эту новую норму? Если моральный запрет уничтожается, он уничтожается для всех. И этому тоже учит история нашей страны.
Возвращаясь к прежним тезисам - если Николай Палкин еще боялся своих, дворцовых, то и его сын, и все последующие Романовы жили уже в страхе бомбистов-анархистов-революционеров, которых же сами и взрастили с помощью косности системы, репрессий и нежелания откручивать политические гайки. И уровень политического террора на рубеже 19-го-20-го веков в стране был огромным, другой вопрос, что о нем не помнят или не любят вспоминать.
Причем костяк революционно-террористического движения составляли не те либеральные котята, которых так весело винтить на митингах и с которыми так безопасно расправляться, а иные, специально воспитанные противостоянием с системой люди.
И почему нынешние держиморды думают, что это не может повториться? Ведь история их ничему не учит, а значит будет наказывать. Как романовых или как тех, кто радостно давил контру в 25-м, чтобы самому быть растоптанным через десяток лет...
! Орфография и стилистика автора сохранены
