Листаю в который раз "Окаянные дни" Бунина и в который же раз не могу преодолеть чувство недоумения. Все время возникает в сознании типаж профессора Преображенского, лично для меня персонажа не менее неприятного, нежели Шариков.
В "Днях" понятны вполне чувства человека, чей идеально-выстроенный мир рушится. Но откуда это полное отсутствие критичности, откуда эта ненависть к твоему народу, который ты может и не воспевал (см. тех же "Крестьян"), но по крайней мере обходил охаиванием?
Получается та же Манька люба тебе, когда подает чай и пытается, украдкой, читать отрывки из украденных книжек в сортире, а Ванька хорош, когда его в шинели не по размеру и в сапогах на картонной подошве рубят в капусту на "империалистической"? Не более?
Вы веками создавали нацию "стенек разиных", учили их презрению и к чужой, и к их собственной жизни, максимально тормозили любой прогресс и реформы - лишь бы их оставить в той самой первородной мгле, а после плюетесь от ненависти, что они не отличают добра от зла? И чья в этом вина?
Пожилой уже по духу человек помогал сотворить Голема, а после удивляется его неказистой стати. И все слезы у него только потому, что этот "старый прекрасный мир" с Манькой в передней и с Ванькой на козлах, знающих свое место и чтящих барина, нельзя возродить. Вместе со всеми темными аллеями и тьмой народного, специально культивируемого невежества, так кокетливо оттеняющего светоч твоего гения и тебя самого, читающего стихи барышне в беседке.
! Орфография и стилистика автора сохранены
