В разработанный в 2022 году для учителей РФ словарь внесли слова и выражения, определенные как такие, которые "содержат признаки экстремизма на националистической почве" и могут использовать депортированные украинские дети. В частности, "Слава Украине! Героям слава!", "Рашизм", "Орки" и другие.
В методичке "Профилактика конфликтов, проявлений экстремизма и терроризма в поликультурной образовательной среде" говорится о том, что появление в речи "специфического сленга" или даже просто обсуждение "политических тем" может быть признаком того, что среди детей распространена "деструктивная идеология".
В документах Минобразования утверждается, что украинские дети якобы подвергались "влиянию" идеологии уже потому, что жили в Украине. В чем заключалось "влияние", не уточняется.
В изученных изданием документах говорится о том, что перед российскими учителями стоит задача "переориентации и становления российской идентичности подрастающего поколения Донецкой и Луганской народных республик, Запорожской и Херсонской областей".
В методичке "Сопровождение подростков, прибывших из зон ведения боевых действий" сообщается, что привезенные дети могут проявлять "протест", "капризность", "недоверие к взрослым", агрессивно вести себя, выражать "идеи личного превосходства" — а также в целом "испытывать трудности в том, чтобы смотреть на возникающие ситуации глазами нейтрального наблюдателя".
Российским педагогам рекомендуется говорить прямо, что родители депортированных детей умерли, даже если нет конкретных данных об этом. "Не говорите "ничего страшного", "не волнуйся, они в лучшем месте", "они на облаке смотрят на тебя"... Честно говорите с ребенком о том, что его близкие погибли или его дом разрушен... Прямо говорите, что они умерли", — говорится в методичке.
О войне в России методичка Минобразования РФ предлагает говорить как об "осложнении геополитической обстановки, что... побуждает семьи... к вынужденному переселению".
Общение с украинскими детьми ведется только на русском языке. "Все, кто принимает решение, вообще не стесняясь говорят, что работа (с украинскими детьми) должна вестись на русском — им там все владеют; а если плохо владеют, пусть осваивают, — рассказывает источник в ведомстве. — Мол, в Конституции сказано, что русский — государственный: приехали в Россию — говорите на русском", — указывает источник издания.
По данным источника издания, вывезенных из Украины детей в министерстве образования боятся. Между собой сотрудники российского ведомства, даже на уровне руководства, иногда называют этих подростков "потенциальными террористами", которые "могут начать противодействовать" российским властям.
Уполномоченная по правам детей при президенте России Мария Львова-Белова, ордер на арест которой выдал Международный уголовный суд, настаивает, что россияне не могут усыновить ребенка из "новых регионов". "Только опека или приемная семья" (чтобы ребенка можно было вернуть родным), уверяет она. Но это, как отмечает "Медуза", неправда.
В структуре Минобразования работает Федеральный подростковый центр, который координирует идеологическую работу с подростками вне школ. Только командировочные расходы сотрудников центра составляют миллионы рублей: на эти деньги проводятся "интеграционные интенсивы" для подростков.
Центр изучения и сетевого мониторинга молодежной среды — IT-компания, основанная по поручению Путина и получившая миллиарды рублей из бюджета, — следит за украинскими детьми в интернете. Их методы позволяют "деанонимизировать" страницу любого ребенка и проанализировать ее вплоть до лайков — в результате ребенку присваивается "коэффициент деструктивности" и "коэффициент оппозиционности".
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
