Минувший год был богат потрясениями и принес множество новых вопросов. В стране стало больше политзаключенных, был принят целый ряд репрессивных законов, массированной атаке подверглись независимые СМИ, численность митингов уменьшилась, протестное сообщество потряс самый глубокий раскол за последние годы — по вопросам аннексии Крыма и конфликта на юго-востоке Украины. Политики отмечают: ряд текущих возможностей упущен, а гайки закручиваются все туже. Но не все так однозначно. Социологи подсчитали — уровень протестной активности впервые за последние месяцы начал расти. К политической повестке массовых акций впервые за долгое время прибавилась социальная. Будет ли в России Майдан и нужен ли он стране, кому кризис дает второй шанс и как оппозиции добиться успеха? О перспективах на 2015 год Каспаров.Ru поговорил с оппозиционными политиками разных взглядов.
Расклад сил
Один из соучредителей "Партии 5 декабря" Сергей Давидис считает, что 2015 год будет более удачным для оппозиции. "Усиление репрессий возможно, но в то же время социальная основа для действий оппозиции может расширяться. Общественные настроения для оппозиции хуже стать не могут, потому что весь позитивный для власти внешнеполитический потенциал агрессивной риторики и внешней политики исчерпан. Сейчас мы видим некоторый откат, связанный с неготовностью платить за эти сомнительные достижения", — полагает политик. По его мнению, углубляющийся кризис общество теперь будет связывать с ошибками власти. "Оппозиции надо быть готовой к разным изменениям, потому что ситуация малопредсказуемая, стабильность утрачена. А пока эти изменения не произошли и общественное настроение не поменялись радикальным образом, есть время для того, чтобы заняться внутренней организацией и консолидацией", — уверен Давидис.
Член "Яблока", бывший "узник Болотной" Николай Кавказский связывает шансы оппозиции с социальной повесткой. "Углубление кризиса, падение курса рубля, урезание социального бюджета — все это нас ждет в новом году. Я думаю, настроения у нашего населения через несколько месяцев будут отнюдь не крымнашистскими", — считает политик.
По его мнению, левые силы получили шанс привлечь на свою сторону недовольных, ведь простым людям приходится расплачиваться за геополитические авантюры власти.
"Мы сейчас со слабой импортозависимой экономикой валимся не в 90-е, а, может быть, даже в более драматическую ситуацию, потому что не будет ни мелкого бизнеса, который задавлен громадной бюрократической машиной, ни мощного наследия советской индустрии и советской социальной системы, которая в 90-е выручала", — считает член исполкома Левого фронта Алексей Сахнин (Политик находится в Швеции в связи с преследованиями по "болотному делу" — прим. Каспаров.Ru). По его мнению, обострение социальных проблем закономерно и митинги московских врачей — первые ласточки протестов нового типа.
Националист и бывший политзаключенный Даниил Константинов также считает, что потенциал чисто политического протеста пока исчерпан, но постепенное обеднение населения может дать протестам новый импульс. Однако он не стал бы придавать акциям медиков слишком большого значения для общегражданского протеста. "Как правило, врачей интересуют их узкие, специальные вопросы. Как только власти решат их проблему, они успокоятся и забудут обо всем.
Я бы сильно не полагался на этих "рассерженных бюджетников" в политической борьбе",
— замечает политик.
В свою очередь координатор "Национал-большевистской платформы" (организация, отколовшаяся от "Другой России" по вопросу Крыма — прим. Каспаров.Ru) Михаил Пулин подчеркивает, что социальный протест не может не соприкасаться с общегражданским. "Свобода слова и собраний, ликвидация цензуры и беспредела силовиков — вот та среда, в которой люди смогут добиться достойной оплаты условий труда, права на забастовку и действительно независимых от власти профсоюзов. В условиях же существующей ныне диктатуры немногие ростки рабочего и профсоюзного движения, как правило, срезаются под корень, даже не успев как следует развиться", — замечает он.
Давидис не уверен, что в 2015 году кризис обязательно усилит протестную активность. По его мнению, в новом году социально-экономическая ситуация вряд ли ухудшится до такой степени, что людям будет нечего терять. "В остальных случаях ухудшение социально-экономической ситуации заставляет людей скорее заниматься своими частными вопросами, чем общественно-политической активностью.
Наше общество традиционно не связывает решение своих текущих частных проблем с влиянием на власть, поэтому, исходя из того, что мы знаем сейчас, нет основания ожидать подъема, сопоставимого с 2011-2012 годами",
— отмечает политик.
Сахнин полагает, что социальные протесты – только один из возможных сценариев развития ситуации. "Если первым явным проявлением кризиса станет глубокий раскол в элите, попытка переворота — это один сценарий. Если российский режим удержит контроль над ситуацией внутри страны, но испытает серьезное внешнеполитическое поражение — это второй сценарий. Третий сценарий — социальный протест прорвется и приобретет такие формы, что станет центральным конфликтом в российском обществе", — рассуждает политик.
Не в то русло
В сложившейся ситуации Сахнин видит две основные угрозы для оппозиции. "Первая — попытка использовать накапливающуюся протестную энергию в ксенофобских погромных форматах. Подготовкой такого сценария на случай кризиса занята, конечно, и администрация президента", — говорит политик. Он отмечает: за симпатии националистической аудитории в новом году стал бороться не только Алексей Навальный, но и Михаил Ходорковский. "Это до некоторой степени сюрприз. На мой взгляд, это путь в тупик вне зависимости от того, кому в большей степени, властям или оппозиционерам, удастся разыграть эту карту", — рассуждает Сахнин. По его мнению, мифология "русского мира", созданная пропагандой за минувший год, нацелена именно на канализацию социального протеста в националистическое русло. Вторую возможную проблему Сахнин видит в безответственном популизме медийных лиц протеста.
Пулин полагает, что лидерам протеста необходимо избавиться от определенного снобизма по отношению к народу. "Да, подавляющее большинство населения сейчас поддерживает Путина, поднимает тосты за присоединение Крыма, верит Киселеву и Первому каналу. Конечно же, некоторым оппозиционерам легче всего сразу же записать всех этих людей в "ватники", "колорады" и "замкадышное быдло" и втайне мечтать о любой беде, от экономического коллапса до внешней интервенции, которая тем или иным образом поможет "перевернуть лодку", но, увы, это не путь к революции, а кривая дорожка к вечному сектантскому прозябанию в кругу фейсбучных френдов", — уверен политик. "Гораздо же труднее понять, почему люди ведут себя так или иначе и в соответствии с этим выстроить информационную кампанию без популизма и демагогии. Не потакая народным заблуждениям, а, напротив, разоблачая их", — отмечает он.
Слово и дело
Многие политики считают, что оппозиция так и не разработала внятной собственной программы. "Необходима согласованность по общей повестке, по общим целям и между разных сил внутри оппозиции. Внутри, условно говоря, европейски ориентированной либерально-демократической оппозиции как минимум. В идеале, конечно, и для каждого отдельного субъекта, и для всех вместе нужно выработать какую-то программу, потому что сейчас оппозиция воспринимается обществом как чисто отрицающий субъект.
Нужна программа, в которую будет вложена и тактическая повестка — сценарий выхода из кризисной ситуации, и стратегическая — некий образ того, какой должна быть Россия",
— уверен Давидис. Однако он предполагает, что в следующем году эта стратегическая повестка еще не будет востребована и составить ее надо на будущее. С ним не согласен Сахнин: по его мнению, все политические проекты выкристаллизовались еще в 2011-2012 годах.
"Страна катится в тартарары. Надо спасать и экономику, и социалку, общественно-политическую деятельность. Нужно как минимум выдвигать свои предложения, что делать", — согласен с Давидисом руководитель московского отделения "Партии прогресса" Николай Ляскин. По его мнению, не менее важна конкретная работа "на местах" — по тем локальным поводам, на которые активисты могут реально повлиять. "Многие говорят, что практика малых дел не самая удачная, но многие люди в регионах именно так добиваются улучшения ситуации. Конечно, на самом деле то, что делают они, должно делать государство, и мы уже оплатили эти вещи налогами. Но все-таки это возможность влиять на ситуацию в условиях, когда оппозицию не допускают до выборов", — поясняет он.
По его мнению, реальная работа на местах поможет решить еще одну проблему — вызванное массированной пропагандой недоверие к оппозиции. Ляскин отмечает, что Фонд борьбы с коррупцией в 2015 году начнет новые проекты, но заранее рассказывать, чему они будут посвящены, пока не хочет.
Политик уверен, что оппозиции также нужно создавать свою информационную повестку, которая не должна быть простым ответом на действия власти. Согласен с ним и Даниил Константинов.
"Темы, вброшенные властью в публичное пространство, отвечали глубинным потребностям огромного числа людей. Не понимать этого, значит не понимать ничего!
Патриотический реванш как идея давно вызревал в недрах народного сознания. И хоть он явно запоздал и уже неактуален для России 21 века, но он созвучен умонастроениям многих. Фактически власть перехватила весь патриотический тренд, который существовал в нашем обществе.
Тем не менее, оппозиция может и должна не просто влиять на информационную повестку, но создавать свою собственную", — отмечает политик. Он уверен, что это возможно, ведь внутрироссийские проблемы будут только усугубляться. "О них и надо говорить, а вовсе не устраивать околоукраинские баталии в Интернете", — критикует он доминирующую тенденцию прошлого года.
Сахнин уверен, что левым активистам следует сосредоточиться на социальной повестке. "Нужно восстановить кропотливо создававшуюся нами с 2005 года систему координации между регионами, разными социальными движениями и группами, будь это борцы с застройкой, движение медиков, движение учителей или активисты, выступающие против сноса гаражей. Мы много лет работали над таким движением — "Моссоветом", — уверен политик. По его мнению, ставки надо делать не на лидеров протеста, хотя среди них и должны появиться новые лица.
"На вопрос "Если не Путин, то кто?" не существует правильного ответа, в этом и подвох вопроса. Если не Путин, не выстроенная им модель, то система демократического, сложного переговорного процесса",
— уверен Сахнин. По его мнению, нужно создавать структуры, которые позволят принимать решения, вырабатывать тактику и стратегию через демократические процедуры.
Кавказский согласен с ним, но видит преграду: левое движение в России находится в "кружковой стадии". "Они просто не успеют организационно выстроить какое-то массовое движение в 2015 году, даже если займутся этим прямо сейчас. Но это не значит, что не стоит над этим работать", — говорит он.
"Российские социалисты двадцать первого века вопиюще несовременны и имеют чудовищные, мешающие развитию родовые травмы. Большинство из существующих ныне левых организаций в принципе не способны ответить на вызовы времени, однако знамя борьбы за социальную справедливость не останется лежать в пыльном чулане истории. Если классические левые больше не в состоянии держать его в своих руках, то его поднимут другие политические силы", — считает Пулин.
Чтобы не опоздать на паровоз истории, социалистам надо общаться с простыми людьми, агитировать их, пытаться издавать газеты достаточно большим тиражом, а не устраивать "комфортный междусобойчик", уверен Кавказский.
"Для того чтобы делать какой-то протест, нужна организация, если протест не организован, то он ни к чему существенному не приведет. Вот будут у нас независимые профсоюзы на большинстве предприятий и среди офисных работников, можно будет говорить, например, о всеобщих стачках. Сейчас такое и близко невозможно", — замечает Кавказский. Однако положительную тенденцию он видит в профсоюзных акциях медиков. "За редким исключением все медицинские работники Москвы знали об этих акциях, многие на них вышли. Левым нужно продолжать работать в том же направлении", — замечает Кавказский.
Политики сходятся в том, что еще одно важное направление работы — правозащитное. "Мои товарищи сидят в тюрьмах, для меня это вопрос первостепенной значимости. Я не могу в Россию вернуться из-за "болотного дела".
Думаю, для других активистов, в том числе тех, кто не был на Болотной площади, вопрос безопасности гражданского движения, его способности защитить себя от произвола власти очень важен",
— отмечает Сахнин.
Марши миллионов?
Большинство опрошенных политиков не уверены, что в 2015 году Россию ждет новый подъем уличной активности.
"Сами по себе социально-экономические обстоятельства не порождают такой уличной активности, как, например, федеральные выборы, потому что непонятно, чего требовать от власти.
Во-первых, они пока воспринимаются в значительной степени как нечто объективное, во-вторых, трудно требовать на митингах повышения курса рубля", — отмечает Давидис. Однако он не исключает, что власть может предпринять какие-то действия, которые вынудят людей выйти на улицы.
Сахнин полагает, что в той или иной форме митинги будут проходить и в 2015 году.
"Это не исключает более радикальных действий самого разного толка, начиная с забастовки и кончая оккупированием городских пространств или партизанской войны. Все это теперь стало реальным. По какому руслу пойдет накопившаяся энергия, гадать бесполезно",
— говорит политик.
По его мнению, массовые митинги, сравнимые по численности с акциями 2011-2012 года могут "дождаться" 2016 года. "В терновом венце революций грядет 16-й год". Может быть, это Маяковский писал про нынешний 16-й год, а не прошедший? Трудно сказать, в какой момент произойдет взрыв и какое из звеньев этой цепи порвется первым", — замечает политик.
Константинов полагает, что массовые митинги могут стать в новом году не такими "беззубыми" как были прежде, но останутся основной формой оппозиционной активности. Он считает, что в 2015 году новые формы протеста вряд ли появятся.
"Забастовочное движение Москвы не коснется, так как крупное производство удалено от столицы.
Возможно, что будут какие-то более радикальные формы протестов, вроде перекрытия улиц и транспортных магистралей. Но до этого далеко, а "креативный класс", на мой взгляд, к этому не готов.
Националисты и левые, которые могли бы проводить подобные акции, разгромлены и пока не оправились", — отмечает он.
Национал-большевистская платформа в прошлом году неоднократно проводила акции прямого действия, ее члены были организаторами попавшего в больную точку власти "Марша за федерализацию Сибири". По мнению Пулина, нужны разные формы протеста, потому что они помогут привлечь внимание общества к существующим проблемам. "Митингующим нужно не бесконечно ходить с ленточками по Бульварному кольцу, а подумать о налаживании горизонтальных связей, консолидации. Важно понимать, что "хватит раскачивать лодку, пора уже переворачивать". Крайне важно любыми доступными способами не дать сковать наше общество цепями политической стабильности", — отмечает Пулин.
Все на выборы?
В 2015 году в России пройдут выборные кампании различного уровня, включая выборы глав субъектов федерации и выборы депутатов законодательных органов государственной власти в субъектах РФ.
Кавказский, Ляскин, Давидис и Константинов сходятся в том, что нужно участвовать в выборах. "Надо и добиваться, чтобы избрали, и использовать выборы для агитации", — считает Кавказский. Давидис не столь оптимистичен. По его мнению, в выборах стоит участвовать не потому, что их можно выиграть. "Кампания в Мосгордуму показала, что они остаются, во-первых, мощным инструментом донесения до общества своей позиции, во-вторых — способом консолидации оппозиционно настроенных граждан вокруг кандидатов, в-третьих — возможностью разрушить легитимистские иллюзии, которые есть у значительной части общества", — перечисляет он причины. Он отмечает, что многие оппозиционно настроенные люди не видят других способов смены власти, кроме выборов.
"Поэтому нужно демонстрировать свою готовность использовать этот инструмент и показывать, что вина за его "неисправность" лежит на власти, а не на оппозиции",
— полагает он.
Иного мнения придерживается Константинов — он не видит большого смысла участвовать в выборах 2015 года. Согласен с ним и Пулин. "Все зависит от региональной специфики, но в любом случае возлагать больших надежд на спектакль под названием "выборы" не стоит. Нужно понимать, что наивные люди, рискнувшие поиграть в карты с опытным шулером, заранее обречены на поражение. Если же в этой "игре" кому-то и милостиво разрешают выиграть, то только из тех же соображений, что и в картах", — считает он.
Все за одного?
Даниил Константинов считает создание объединенной оппозиции ключевой задачей. "Попытки предпринимались неоднократно и каждый раз заканчивались крахом. При этом все, что удавалось сделать крупного-серьезного, получалось только в итоге деятельности мало-мальски объединенной оппозиции. Так было и с "болотными протестами" и с Координационным советом оппозиции, который до одури напугал власть, а потом нелепейшим образом самораспустился", — отмечает он. "Игры с властью в стиле "я вам здесь подсоблю, а вы мне там поможете" по большому счету бессмысленны. Отдельные политические лидеры могут добиться временных успехов, но всерьез это ничего не изменит.
Если объединения не случится, отдельные оппозиционные силы будут просто марионетками в руках администрации президента",
— уверен он.
По мнению других политиков, время попыток создать максимально широкую коалицию прошло, и пора ориентироваться на общность взглядов. Так, Кавказский считает, что левым стоит вступить в союз с той частью либералов, которые выдвигают социальные требования. "Я считаю, что для борьбы с авторитарной властью необходимо объединиться левым, демократам и социал-либералам. С правыми либералами, которые выступают против социалки и расширения прав для наемных работников, объединяться смысла нет", — полагает политик. Однако это не отменяет возможности контактов по каким-то точечным вопросам, где задачи разных сил совпадают.
По мнению Сахнина, вопрос о гипотетическом объединении стоит очень остро, но однозначного ответа после глубокого раскола 2014 года на него нет. Несмотря на скептическое отношение к большинству российских либералов, он считает, что по некоторым вопросам координация необходима. "И правым, и левым, и националистам в одиночку будет трудно противостоять репрессивной машине", — отмечает он. Он проводит параллель с событиями в Донбассе: в них он винит как власти России, так и власть и гражданское общество Украины. По его мнению, "нетерпимость и неумение договариваться с идеологическими оппонентами привели к гражданской войне". Он полагает, что внутри российского общества запрятана гораздо большая конфликтная энергия и в условиях слабости гражданского движения истеблишмент может ее канализировать в безопасное для себя, но страшное для страны ксенофобное русло.
Баррикады одни, стороны разные
Попытки найти точки соприкосновения между оппозиционерами с разными позициями по ситуации в Украине и Крыму, по мнению Сахнина, пока преждевременны. Ляскин также считает, что пока оппозиционерам рано пытаться искать общий язык по этим вопросам. "Каждый должен работать в своем направлении. А объединяться нужно обязательно, но не ради самого по себе объединения, а ради какого-то конкретного дела, будь то участие в выборах или какой-то общий проект", — полагает он. Политик отмечает, что на самом деле здесь проблемы нет и на практике разные силы и так взаимодействуют по таким вопросам.
Давидис полагает, что со временем оппозиционерам все равно придется искать общий язык. "Я думаю, что прямо сейчас его найти невозможно, потому что вопрос Украины все еще имеет некий сверхценный характер. Но эта ситуация не вечная. Те, кто поддерживают власть по вопросу Крыма и украинской политики, например "Другая Россия", вообще говоря, на данный момент не оппозиция.
Но когда они по социально-экономическим причинам или по причине недовольства недостаточно агрессивной политикой власти окажутся действительно в оппозиции, в зависимости от того, насколько это будет возможно, надо будет искать точки пересечения",
— отмечает он. По мнению политика, обе части оппозиции будут недовольны недопуском к выборам, фальсификациями, несправедливыми судами. В этом он видит основу для тактического взаимодействия и объединения усилий. Обсудить вопрос Крыма можно будет потом, уверен Давидис.
Раскол по вопросу аннексии Крыма и конфликта на юго-востоке Украины затронул левых активистов едва ли не больше других. Но не все считают, что такое "размежевание" ослабило движение. "Время покажет правоту тех, кто выступил против войны, против империалистической агрессии России. Сейчас из-за нее усугубляется кризис, это бьет по людям. Я считаю, что раскол по этому вопросу только к лучшему", — уверен Кавказский. По его мнению, принципиальные сторонники путинской внешней политики на самом деле не левые и без них социальное движение только выиграет.
Иначе ситуацию видит Сахнин. "С моей точки зрения, ключевая задача взросления левого движения заключается в отказе от инфантильного стремления "прислониться" к одному из двух людоедов, которые друг в друга вцепились в этом конфликте на востоке Украины. В левом движении, на мой взгляд, критическая масса активистов и организаций склонилась к варианту, который подразумевает критику обеих сторон этого националистического клинча", — полагает он.
Русских националистов также коснулся "украинский" раскол, однако Константинов не считает, что они оказались по разные стороны баррикад в российской политике и кто-то будет в особых условиях.
"Все независимые, инициативные политические игроки будут постепенно зачищаться с политического поля вне зависимости от их отношения к внешнеполитическому курсу Кремля.
Посмотрите, что происходит! Некоторые националисты, к примеру НДП Крылова-Тора, поддержали путинскую внешнюю политику по вопросам Крыма и Донбасса. Ну и что? Им так и не дали зарегистрировать свою партию. И не дадут, я уверен. Потому что Национально-демократическая партия не укладывается в картину мира кремлевских чиновников. Рано или поздно, подавив остальные отряды оппозиции, власть обратит свой недобрый взор и на тех, кто активно поддерживал "Русскую весну", — уверен Даниил Константинов.
По его мнению, "размежевание" бессмысленно, потому что за ним нет никакой реальной организационной работы. "Все происходит на уровне диванной войны, за исключением тех, кто реально воюет в Донбассе. Но таких среди лидеров российской оппозиции нет", — отмечает политик. Политических бонусов для поддержавших внешнюю агрессию националистов тоже ждать не приходится — кого-то из них временно могут включить в пропагандистскую систему в качестве "говорящей головы", но и их со временем ждет "зачистка".
Иначе видит ситуацию Пулин. "Оппозиция очистилась. С теми, кто в силу тех или иных причин не способен занимать непримиримую позицию по отношению к путинскому режиму, не может быть не то что "точек соприкосновения", но даже хоть сколько-нибудь теплых личных отношений. Взаимодействие с ними невозможно до тех пор, пока они не осознают ошибочность своей точки зрения", — уверен он. Однако он считает, что 2014 год принес не только раздоры.
"За расколом мало кто увидел другую тенденцию — консолидацию сил, стоящих на схожих позициях по вопросу войны. Взять, к примеру, тот же "Марш мира". В нем помимо либералов участвовали и националисты, и анархисты",
— отмечает политик. Это напоминает об общей цели — демонтаже путинского режима, фактически заморозившего развитие гражданского общества. "Другое дело, что после достижения общей цели пути вчерашних союзников неминуемо разойдутся, появятся совершенно иные союзы и коалиции, которые сейчас сложно даже представить", — отмечает политик.
